В дирекцию Архива РАН поступило письмо Н.А. Зиминой (в замужестве Козлова), дочери известного историка А.А. Зимина. Учитывая то обстоятельство, что личный архив А.А. Зимина передан на государственное хранение в Архив РАН, ставший также ответственным за научное наследие ученого, принято решение опубликовать это письмо.
Заявление дочери и наследницы авторских прав ученого Н.А. Зиминой
15 апреля 2015 г. д.и.н. А.Л. Хорошкевич в издательстве «Аквариус» подписала к печати в качестве составителя книгу «Судьбы творческого наследия отечественных историков второй половины ХХ века», которая вышла в свет в июне 2015 г. тиражом 300 экз. и распространяется самой А.Л. Хорошкевич за плату в размере 1000 руб., в том числе через издательство «Древлехранилище». Рецензентом книги выступил д.и.н. С.М.Каштанов.
Большую часть книги составила публикация мемуаров моего ныне покойного отца (умер в 1980 г.) Зимина Александра Александровича «Храм науки. (Размышления о прожитом)» по одному из экземпляров машинописной рукописи, якобы, подаренной Хорошкевич Зиминым при жизни автора. В этой связи считаю необходимым заявить.
Первое. Мемуары А.А.Зимина были изданы Хорошкевич без разрешения вдовы А.А. Зимина В.Г. Зиминой, ныне покойной (умерла в 2013 г.), и моего - ныне единственной наследницы авторских прав А.А. Зимина. Тем самым были нарушены нормы статей Закона об авторском праве. Кроме того, публикация «Храма науки» снабжена предисловием, комментариями А.Л. Хорошкевич, из которых следует, что она свободно поправляла сочинение А.А.Зимина, нарушив тем самым право на неприкосновенность произведения, закрепленное статьей 1266 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Второе. Мемуары А.А. Зимина содержат сведения о тайне моей и моего мужа личной и семейной жизни. Тем самым нарушена норма Закона об архивном деле в Российской Федерации, содержащая 75-летнее ограничение доступа к документам, имеющим сведения о тайне личной и семейной жизни граждан. Сам А.А. Зимин в неофициальном завещании (не заверенном нотариально, но содержащем его подпись-автограф) (копия ПРИЛАГАЕТСЯ), определяя последовательность посмертных изданий своих трудов, в эту последовательность «Храм науки» не включил. Более того, в упомянутой книге в главе «Мой архив», характеризуя свое неопубликованное творческое наследие, отец пишет: «Девять томов не издавалось вовсе. Три из них («Сумерки», «Слово и дело» и «Храм науки») я не хотел бы, чтобы издавались в течение ближайших, скажем, двадцати лет. Дело в том, что там героями выступают здравствующие сейчас люди. Поэтому всякое появление о них в печати размышлений мемуарного типа при их жизни, конечно, неморально» (с. 368).
По моим подсчетам ныне здравствуют не менее 20 человек, которым в «Храме науки» даны негативные характеристики. Таким образом, А.Л. Хорошкевич нарушила волю моего покойного отца не издавать «Храм науки» до ухода из жизни последнего из персонажей книги.
Третье. В предисловии к публикации «Храма науки» А.Л. Хорошкевич допустила сознательное искажение принципиально важных фактов.
Во-первых, чтобы показать свою вместе с С.М. Каштановым особую роль в решении вопросов с посмертным изданием творческого наследия А.А.Зимина она заявляет, что вместе с С.М. Каштановым они являются в соответствии с названным выше завещанием А.А. Зимина единственными оставшимися в живых душеприказчиками ученого. Хорошкевич пишет, что однажды Зимин познакомил ее «со списком душеприказчиков ( В.Г. Зимина, Е.Д. Бешенковский, Р.В. Овчинников, Я.С. Лурье, В.Б. Кобрин, нежно любимый им С.М. Каштанов и я» (с. 29). На самом деле завещание Зимина, подписанное 15 февраля 1980 г., называет лишь трех душеприказчиков – его жену В.Г.Зимину, А.А.Формозова и Р В. Овчинникова. При этом специальным пунктом в нем говорится, что в случае смерти В.Г. Зиминой «все права» переходят к его дочери – Н.А. Козловой, т.е. ко мне. Она же, специально подчеркивалось в завещании, «становится одним из душеприказчиков». Что же касается других лиц, упомянутых и не упомянутых Хорошкевич, то в завещании о них было сказано: «Если пожелают участвовать в редколлегии трудов или отдельных книг, то я бы очень был рад видеть в числе редакторов всех душеприказчиков, а также С.М. Каштанова, В.Б. Кобрина, М.Е. Бычкову, Я.С. Лурье, В.М. Панеяха и А.Л. Хорошкевич». Таким образом, А.Л. Хорошкевич и С.М. Каштанов не являлись и не являются никакими душеприказчиками, объявляя себя таковыми лишь для того, чтобы придать хотя бы этим легитимность своего решения издать «Храм науки».
Во-вторых, в предисловии А.Л. Хорошкевич к изданию книги моего отца содержатся обвинения и намеки, порочащие мою честь и достоинство. Моим первым действием в качестве действительно единственного оставшегося живым душеприказчика и наследника его авторских прав и движимого и недвижимого имущества стала передача в Архив РАН личного архива Зимина, его жены и родственников, составившего по существу родовой архив. Касаясь этого события, А.Л. Хорошкевич утверждает, что Н.А.Козлова не передала в Архив РАН переписку Зимина. Она пишет: «Однако, насколько понятно из акта передачи личного архива семьи Зиминых, эти материалы остаются дома у Н.А.Козловой. Посему новое поколение может лично познакомиться с Александром Александровичем – увы, только по материалам издаваемой редакции «Храма науки» (с.34). Родовой архив Зимина ныне обработан почти наполовину, включая подавляющую часть его переписки. Если бы Хорошкевич 3 апреля 2015 г. по непонятной причине не покинула пленарное заседание конференции, посвященной 95-летию Зимина, из нашего с моим мужем доклада там («Первое обозрение архива А.А.Зимина») она могла получить почти исчерпывающее представление об объеме переписки и корреспондентах Зимина, уже включенных в опись. Однако этот доклад слушал С.М.Каштанов, который в качестве рецензента книги не счел нужным поправить А.Л. Хорошкевич.
Этим пассажем А.Л. Хорошкевич пытается создать легенду о том, что я, как наследница А.А. Зимина, включая его архив, препятствую доступу к нему. Но доступ к любому архиву может быть открыт только после его обработки, которая в данном случае завершится только в 2015 г. Более того, в предисловии А.Л. Хорошкевич имеется оскорбительный намек в части сохранности в архиве А.А. Зимина рукописей «Храма науки». Характеризуя оказавшуюся в ее руках редакцию этого труда, она пишет: «Таким образом, получается, что настоящий экземпляр рукописи «Храма науки» является переходным от второй редакции и второй машинописи к более поздней, может быть, еще хранящейся в личном архиве А.А.Зимина» (подч.мною). Имеющаяся опись творческих рукописей А.А.Зимина говорит о том, что варианты этого труда в его архиве сохранились в достаточном количестве, чтобы в будущем осуществить его действительно научное издание. В другом предисловии к этому же изданию, останавливаясь на письмах к А.А.Зимину его первой жены А. В. Новской, Хорошкевич вновь делает грубый намек: «Вплоть до 1979 г. сохранялись не только рукописи, но и машинописный набор последних, что облегчает подготовку /их к изданию/. Конечно, последнее маловероятно уже потому, что эти материалы не фигурировали и даже не были упомянуты при передаче личного архива Зиминых в Архив РАН…» (с.4). Однако и пресс-релиз выставки и выступление на ее открытии моего мужа не один раз упоминали о передаче архива Новской. Ныне он частично описан и названные А.Л.Хорошкевич документы в описи присутствуют.
Итак, перед нами, откровенная диффамация в отношении сегодняшней наследницы авторского права на труды Зимина и распорядителя его архива.
Четвертое. В предисловии к публикации «Храма науки» А.Л. Хорошкевич сообщает, что рукопись этого труда была подарена ей А.А. Зиминым «поздней осенью 1979 г.». Судя по всему никакой дарственной записи А.А. Зимина на ней нет, а, следовательно, сообщение Хорошкевич вызывает сомнение, особенно, если учесть, что оно находится рядом с ее ложным известием о назначении А.А. Зиминым публикатора «душеприказчиком». Статьи А.Л. Хорошкевич последних лет свидетельствуют о том, что ей хорошо известен архив А.А. Зимина, хранившийся дома его вдовой В.Г. Зиминой. Более того, она широко публикует из него документы.
В «Историческом блоге А.Л. Хорошкевич» в Интернете в предисловии к ним говорится, что все они из ее «личного архива». Но какое отношение имеют к «личному архиву» Хорошкевич стихи А.А. Зимина, посвященные его первой жене А.В.Новской, письмо Зимина к В.Д. Королюку, «историко-философские и литературно-философские размышления» Зимина, фрагменты книги «Недодуманные мысли», фрагменты дневниковых записей Новской, «Воспоминания» Зимина о своей семье, дневниковые записи А.А.Зимина за 1958 г.? Из контекста таких публикаций можно понять, что эти документы находятся в «личном архиве» А.Л. Хорошкевич в оригиналах – здесь тщательно приводятся палеографические и иные особенности их текстов. Неужто и их оригиналы Зимин подарил Хорошкевич? Подобное было бы просто невозможно. Тогда, быть может, это все же копии, изготовленные А.Л. Хорошкевич с оригиналов личного архива Зимина? В таком случае возникает следующий вопрос: при каких обстоятельствах, кем, когда и по чьему разрешению эти копии были сделаны. и кто дал разрешение на их издание? И почему в публикациях Хорошкевич нет ссылок на места хранения оригиналов, если они находятся в ее личном архиве в копиях?
Мне очень неприятно упоминать имя своего отца в этой неприглядной истории. Но и наглое издевательство над его творческим наследием не может остаться без ответа. В настоящее время готовится судебный иск к А.Л. Хорошкевич и С.М.Каштанову для возмещения причиненного мне и другим людям морального и материального ущерба.
| 10 сентября 2015 | Н.А. Козлова |
| 
|
