Косырева Е.В. "Из переписки И.М. Майского с Г. Уэллсом и Б. Шоу."

Косырева Е.В.*

Из переписки И.М. Майского с Г. Уэллсом и Б. Шоу.

            Иван Михайлович Майский (Ляховецкий), историк, дипломат, публицист, родился 19 (7) января 1884 г. в г. Кириллове Новгородской губернии (ныне Вологодской области) в семье военного врача. Раннее детство провел в Петербурге, где его отец учился в Военно-медицинской академии. С 1888 г. семья Ляховецких поселилась в г. Омске.

В Омске с 1892 г. по 1901 г. И.М. Майский учился в гимназии, которую окончил с золотой медалью. В 1901-1902 гг. он - студент историко-филологического факультета Петербургского университета, но за участие в революционном студенческом движении был арестован, исключен из университета и выслан в Омск под надзор полиции. 1903-1905 гг. И.М. Майский провел в качестве «поднадзорного» в Омске, Самаре и Саратове. В Омске он вступил в ряды РСДРП и примкнул к меньшевикам, в чьих рядах оставался до 1918 г. Во время революции 1905 г. И.М. Майский был в числе организаторов Саратовского Совета депутатов трудящихся и профессиональных союзов; выступал на митингах и собраниях с призывом к вооруженному восстанию. За революционную деятельность в Саратове в январе 1906 г. он был арестован и выслан в Тобольскую губернию. Желание поближе познакомиться с социалистическим учением и на практике изучить европейское рабочее движение привело его к мысли об эмиграции. В 1908 г. И.М. Майский уехал в Швейцарию, но вскоре перебрался в Германию, в Мюнхен, где стал студентом экономического факультета Мюнхенского университета. Окончив в 1912 г. университет, И.М. Майский переехал в Англию, где прожил до мая 1917 г.

В мае 1917 г. И.М. Майский с группой других политэмигрантов возвратился в Россию. Летом 1918 г. он вошел в состав эсеро-меньшевистского правительства в Самаре (Комуча). Однако в 1920 г. со страниц газеты «Правда» И.М. Майский официально заявил о своем разрыве с меньшевизмом и переходе на позиции РКП(б). В феврале 1921 г. он был принят в члены РКП(б). Одно время И.М. Майский возглавлял Сибирскую государственную общеплановую комиссию Сибревкома, а затем по решению ЦК РКП(б) был направлен на работу в Наркомат иностранных дел. На дипломатической работе И.М. Майский провел более 20 лет своей жизни: он заведовал отделом печати НКИД (1922, апрель 1929), был советником полпредства в Лондоне (1925-1927) и Токио (1927-1929), занимал пост советского посла в Финляндии (1929-1932) и в Англии (1932-1943), заместителя министра иностранных дел (1943-1947). Наиболее плодотворным периодом в дипломатической деятельности И.М. Майского стали годы его пребывания на посту советского посла в Лондоне. Все эти годы были наполнены усилиями по налаживанию советско-английских отношений, в прошлом весьма напряженных и враждебных.

30 ноября 1946 г. И.М. Майский был избран действительным членом Академии наук СССР. В январе 1947 г. он покинул дипломатическую службу и получил возможность целиком посвятить себя научной работе. С этого времени он старший научный сотрудник Института истории АН СССР (с 1968 г. – Института всеобщей истории). С 1948 г. по 1953 г. И.М. Майский читал на истфаке МГУ курс лекций по истории Испании XIX века.

В феврале 1953 г. И.М. Майский был арестован и находился под следствием в Бутырской тюрьме по ложному обвинению в «измене родине», которое позже было заменено на другую формулировку: «превышение власти и злоупотребление служебным положением». В июле 1955 г. он был помилован Президиумом Верховного Совета СССР и освобожден от наказания - высылки сроком на 6 лет. 2 ноября 1960 г. И.М. Майский был полностью реабилитирован с отменой приговора за отсутствием состава преступления. С 1956 г. И.М. Майский продолжал работать старшим научным сотрудником Института истории АН СССР. В 1957 г. по его инициативе при Институте истории на общественных началах была создана группа по изучению Испании, которая позднее превратилась в самостоятельное структурное подразделение института. В течение многих лет И.М. Майский руководил группой англоведов, работающих в различных научных учреждениях и высших учебных заведениях.

И.М. Майский является автором более 400 работ – монографий, очерков, статей, докладов, предисловий к работам других авторов, рецензий, выступлений, речей. Им были созданы такие капитальные труды как «Современная Монголия» (1921), «Перед бурей» (1944), «Испания 1808-1917 гг.» (1957), «Путешествие в прошлое» (1960), «Испанские тетради» (1962), «Кто помогал Гитлеру» (1962), «Воспоминания советского посла» (в 3-х книгах; 1964, 1965), «Б. Шоу и другие» (1967), «Люди. События. Факты» (1973) и др.

За заслуги перед государством, за плодотворную дипломатическую и научную деятельность И.М. Майский был награжден орденом Ленина (1942), тремя орденами Трудового Красного Знамени (1944, 1945, 1964), орденом Дружбы народов (1974).

Умер Иван Михайлович Майский 3 сентября 1975 г. в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.

***

За свою долгую жизнь И.М. Майский приобрел довольно широкий круг знакомств среди общественных деятелей, представителей культуры. В их числе были видные теоретики лейбористской партии публицисты Сидней и Беатрис Вебб; либеральный журналист из «News Chronicle» А.Д. Каммингс; известный карикатурист Д. Лоу; юрист, политик и общественный деятель Д.Н. Притт; писатель-драматург Б. Шоу; писатель-фантаст Г. Уэллс и др.     

Знание истории соотносилась у И.М. Майского со знанием искусств, и прежде всего литературы. По воспоминаниям писателя и дипломата Саввы Дангулова, И.М. Майскому сопутствовала репутация посла-литератора. Все одиннадцать лет пребывания на посту посла в Лондоне он был не чужд литературных интересов¹.

Впервые с Гербертом Уэллсом И.М. Майский познакомился, прочитав в гимназические годы его роман «Борьба миров».  Личная встреча с писателем произошла в 1927 г., когда И.М. Майский был советником полпредства в Англии и заведовал отделом печати. В то время на страницах  английской прессы развернулась активная антисоветская кампания, атмосфера в англо-советских отношениях накалялась с каждым днем. И вдруг в одном из январских номеров «Sunday Express» появляется статья Г. Уэллса, в которой, по выражению Майского, «слышался голос здравого смысла и проявлялось понимание исторического значения происходящих событий»². В статье находился призыв к улучшению англо-советских отношений. И.М. Майский отправил Уэллсу письмо, в котором говорил, что его выступление в создавшейся обстановке производит «воистину освежающее впечатление», так как обнаруживает «оригинальность мысли и взглядов» автора³. После этого письма И.М. Майский с женой получили приглашение от четы Уэллсов отобедать у них. 

Личное знакомство И.М. Майского с Бернардом Шоу состоялось в декабре 1932 г., когда Б. Шоу было уже 76 лет. Хотя заочное знакомство, при котором Шоу стал одним из «постоянных духовных спутников» И.М. Майского, состоялось гораздо раньше⁴. В годы эмиграции в Англии И.М. Майский познакомился с книгой Б. Шоу «Здравый смысл о войне». Писатель критически относился к войне, обвиняя в ее развязывании германских и британских империалистов; говорил, что истинные интересы народа заключаются в победе социализма над капитализмом. С этого времени И.М. Майский стремился читать все произведения Б. Шоу, смотреть театральные постановки его пьес, слушать выступления и наблюдать за действиями знаменитого писателя. Вернувшись в Англию осенью 1932 г. уже в качестве советского посла, И.М. Майский  получил приглашение от супругов Шоу побывать у них в гостях.

Так начались знакомства дипломата с известными писателями, положившие начало их многолетней переписке. В центре внимания переписки И.М. Майского с Г. Уэллсом и Б. Шоу постоянно находилась их позиция в связи с внутриполитическими, международными событиями, совпадения и различия их философско-этических взглядов. Контакты И.М. Майского с Г. Уэллсом и Б. Шоу имели немалое значение для нашей страны. Позиция, которую писатели занимали по отношению к СССР, оказала влияние на европейскую художественную интеллигенцию в период между двумя мировыми войнами. Публичное проявление антифашизма, конечно же, сказалось на развитии общественной мысли, питавшей многие прогрессивные начинания XX-го века, в том числе и поддержку движения в защиту мира.

Все публикуемые ниже письма хранятся в Архиве Российской академии наук (АРАН), ф.1702 (И.М. Майский), оп.4 (переписка), поэтому полная легенда приведена только к первому письму. В дальнейшем повторяющиеся элементы архивного шифра опущены, приводятся только номер дела и номера листов. Письма расположены по хронологии. Подчеркивания в тексте выделены курсивом. Перевод писем с англ. яз. Т.Н. Сорокиной.

1

И.М. Майский - Г. Уэллсу

Chesham House,                                                                             26 января 1927 г. 

Chesham Place,

S.W.1.

Уважаемый г-н Уэллс,

Я с большим удовольствием и интересом прочитал Вашу статью о Китае в последнем номере «Sunday Express». После множества глупых шовинистических статей, лишенных здравого смысла, которыми заполнена в настоящий момент британская пресса, было приятно прочитать такую статью как Ваша, написанную с полным пониманием дела и отличающуюся оригинальностью мысли и мировоззрения.

Я, конечно, не могу сказать, что полностью согласен со всеми Вашими высказываниями и выводами, но Вы ведь вряд ли этого ожидаете. Полное согласие всегда бывает несколько скучным. Однако я должен признать, что Вы даете достаточно правильную оценку той новой, ранее не существовавшей системе правления, которая укрепилась в СССР и начинает устанавливаться в центральном и южном Китае. Эта система несомненно является одним из самых важных проявлений общего политического здравомыслия человечества, достигнутого в результате революционного движения в послевоенную эпоху. Вы, очевидно, склонны делать такой же вывод.

Тем не менее, позвольте мне в некоторой степени развить Ваши доводы. Что именно представляет собой эта новая форма правления в СССР, которую Вы определяете как «правление организованного сообщества»? Это та самая «диктатура пролетариата» (поскольку правящим классом фактически являются городские рабочие), которую Маркс считал необходимой на переходной стадии от капитализма к социализму.

Трудно сказать сейчас, каким будет окончательный результат «правления организованного сообщества» в Китае, но мы можем с полным основанием предполагать, что если эта форма правления укрепится в Китае, то она будет очень близка к системе «диктатуры пролетариата» – разумеется, с учетом китайских условий. Почему же Вы говорите с явной антипатией о «марксистских догмах», которые, по Вашему мнению, представляют собой препятствие для благополучного развития СССР? Не будет ли более правильным, наоборот, признать, что именно «марксистские догмы» или, проще, марксистские идеи, которые служат ориентиром нам, российским коммунистам, помогли найти эту новую и перспективную форму правления, которая является шагом вперед на пути политического развития человечества? Не будет ли более правильным признать, что эти же самые «догмы» сыграют аналогичную роль mutatis mutandis¹ для китайских революционеров?

Год 1789-й² ознаменовал начало эры буржуазного парламентаризма в мировом масштабе, хотя ростки этой формы правления появились еще раньше в отдельных странах. Потребовалось более ста лет, чтобы эта форма правления установилась во всех ведущих странах мира.

Год 1917-й ознаменовал начало новой эры – эры диктатуры пролетариата, также в мировом масштабе, хотя эта форма правления утвердилась пока только в одной стране. Возможно, понадобится еще много времени, чтобы она распространилась по всему миру. Буржуазный парламентаризм исторически умирает в настоящее время, и исторически зарождается диктатура пролетариата. Как мне представляется, Вы вряд ли будете отрицать правильность этой концепции. Но даже если Вы не согласны с этим, в конце концов окажется, что «бедный старый Маркс» был весьма недалек от истины.

Искренне Ваш

И.Майский

P.S. Хотя у меня не было возможности побеседовать с Вами лично, Вы, возможно, припомните, что я имел удовольствие принимать Вас в резиденции покойного г-на Красина³ в Чешам-хаусе 7 ноября.

Ф.1702. Оп.4. Д.1141. Л.1-3. Отпуск машинописный.

2

И.М. Майский – Г. Уэллсу

26 августа 1930 г.

Дорогой Уэллс,

Ваш новый роман «Самовластье мистера Парэма»⁴, который я только что прочитал, напомнил мне, что я очень давно не писал Вам. Если не ошибаюсь, последнее письмо я послал Вам из Японии, около двух лет тому назад. В нем я критиковал то, что Вы сформулировали как «усовершенствование коммунизма» на титульном листе «Легального заговора»⁵, экземпляр которого я имел удовольствие получить от Вас. Два года! В наше время это долгий срок, и поэтому я взял на себя смелость прервать свое молчание и написать Вам это письмо.

Во-первых, о Вашем романе. Я считаю, что это замечательная книга. Мистер Парэм выписан превосходно. Я очень часто встречался с людьми такого типа, когда был в Англии, до и после войны. Джерсон получился ничуть не хуже. Идиотов-милитаристов такого сорта можно найти в любой стране. Сэр Басси – новое явление; с такими я близко не встречался пока что, но вы изобразили его так реалистично, что я готов поверить Вам, хотя..., – но об этом чуть позже. Заговор описан великолепно. Политические измышления мистера Парэма чрезвычайно интересны и очень типичны, а его речь о России является одним из самых впечатляющий мест в романе. Короче говоря, Ваша новая книга очень полезна и поучительна. Я читал ее с неослабевающим интересом от начала до конца.

И все-таки у меня есть некоторые сомнения.

Во-первых, я считаю, что Вы представляете международное положение СССР в чересчур оптимистическом духе. По роману, после того, как Верховный лорд объявил войну России, почти вся Европа (включая Польшу!) осталась фактически нейтральной. Реально воевали Великобритания и СССР. Хорошо, если бы Вы оказались правы. Но, к сожалению, я не могу поверить в такую благоприятную (для нас) возможность.

Во-вторых, Вы действительно верите в то, что люди вроде сэра Басси или даже Камелфорда могут серьезно противостоять войне? Вы действительно верите, что они могут отказаться от газа «Л» и таким образом победить Верховного лорда? Или что, скажем, у сэра Альфреда Бонда настолько интернациональные взгляды? Я не могу представить себе этого. Я помню наш с Вами разговор о диктатуре года три тому назад. Вы критиковали коммунистическую диктатуру у нас в СССР и были также недовольны фашистской диктатурой в Италии. И я знаю, что Вы совсем не верите в парламентскую демократию. Вы хотели бы установить международную диктатуру ученых-химиков и производителей? Может быть, Вы надеетесь, что именно такая диктатура могла бы помочь разрешить самые крупные и острые проблемы, стоящие сегодня перед человечеством? С моей точки зрения, как коммуниста, это чистая утопия. Но, возможно, я не прав, интерпретируя Ваш роман таким образом?

Теперь немного о себе. Как Вы знаете, после Лондона меня назначили советником нашего посольства в Токио. Для меня пребывание в Японии было чрезвычайно интересным, но моя жена с трудом переносила японский климат. Я попросил наш Foreign Office перевести меня в какое-нибудь другое место, и в мае 1929 г. меня направили посланником в Финляндию. Климатические условия в этих краях намного лучше, чем в Японии. Моей жене эта перемена пошла на пользу. Но политический климат здесь значительно тяжелее, чем на Дальнем Востоке. Финляндия всегда была подвержена сильной русофобии. А сейчас, особенно в последние несколько месяцев, под влиянием фашистского лапуаского движения⁶ это чувство переросло чуть ли не в настоящее умопомешательство. Несомненно, такая политика является чистым безумием для такого небольшого народа как финны, которые географически всегда будут соседствовать с таким большим народом как русские. И финны должны благодарить небо за коммунистическую диктатуру Москвы, потому что ни царь, ни даже Керенский⁷ ни на минуту не потерпели бы существование независимой Финляндии.  Но что есть, то есть. Русофобия и советофобия очень сильны здесь в настоящее время. Это напоминает что-то вроде приступа всеобщего сумасшествия. Как Вы понимаете, работать в такой ситуации чрезвычайно трудно. Мне, пожалуй, труднее сейчас здесь, чем было в 1926-1927 гг. в Лондоне.

Но, несмотря ни на что, я не унываю и не теряю боевой дух. Я думаю, что мы, большевики, являемся самыми большими оптимистами на земле. А Вы как думаете?

Как идут дела у Вас? Чем Вы сейчас занимаетесь? Пишите что-нибудь или хотя бы собираетесь написать что-то новое? Проводите ли Вы много времени во Франции, как раньше? Между прочим, я обратил внимание на то, что французская пресса очень недовольна Вашим «Мистером Парэмом». Отчего? Может быть, потому что Вы затронули самый больной вопрос? Хотя, Вы не в первый раз сталкиваетесь с оппозицией во Франции.

Моя жена присоединяется к моим наилучшим пожеланиям Вам.

Искренне Ваш

И. Майский

Там же. Л.26-29. Авторизованная машинопись с правкой.

3

Г. Уэллс – И.М. Майскому

47, CHILTERN COURT, CLARENCE GATE, N.W.1.              5 сентября 1930 г.

ТЕЛЕФОН: WELBECK 5544.

Дорогой Майский,

Я обрадовался Вашему дружескому письму. Вместе со всем миром я находился в ожидании результатов пятилетнего плана⁸. Это самое главное событие в мире сегодня.

Когда мы встретимся снова и поговорим?

Ваш

Г. Дж. Уэллс

Там же. Д.1628. Л.7. Автограф. Фотокопия.

4

И.М. Майский – Г. Уэллсу

27 сентября 1930 г.

Дорогой Уэллс,

Я испытал чувство гордости, услышав от Вас, что пятилетний план является самым главным событием сегодня. Я считаю также, что Ваше признание этого факта важно вдвойне. В моем понимании, пятилетний план является самым главным событием потому, что сейчас это единственная большая созидательная работа, которая ведется на нашей планете. Остальной мир занят сегодня в основном разрушительной работой или готовится к разрушению. Если добавить к этому, что в данном случае созидательная работа является социалистическим строительством, то выводы очевидны.

Но нам приходится дорого платить за эту огромную созидательную работу, потому что мы вынуждены полагаться только на собственные ресурсы, не имея сколь-нибудь значительного притока иностранного капитала. Мы переживаем сейчас большие экономические трудности, правда, они слишком преувеличиваются европейской прессой. В целом, Вы можете положиться на сообщения, публикуемые в «Manchester Guardian». Остальные газеты дают очень искаженное представление о фактической ситуации. У нас достаточно хлеба и овощей, но не хватает мясных и молочных продуктов (ими обеспечиваются в первую очередь дети). Но у нас есть все основания считать, что если не случится какой-нибудь непредвиденной катастрофы – неурожая, войны и т.д., – то через год иди чуть больше мы сможем в значительной степени восполнить дефицит этих продуктов. А пока мы вынуждены затянуть ремни и питаться вегетарианской пищей.

Сможем ли мы выдержать эти испытания?

Да, я думаю, сможем. Наш народ молод, силен и привычен к лишениям. Добавьте к этому огромный энтузиазм, вызванный в стране широкой реконструктивной работой. И у нас нет ни царей, ни капиталистов, которые могли бы употребить себе на пользу плоды свершений народа. Этот факт имеет громадное значение.

Для того, чтобы лучше понять то, что происходит сейчас в СССР, следует мыслить категориями военного времени. В военное время считается естественным приносить жертвы и терпеть лишения. Наша страна сейчас ведет войну на экономическом фронте со всеми вытекающими из этого психологическими последствиями. Наш люди, особенно рабочие, готовы пойти на жертвы и терпеть лишения для того, чтобы победить в этой войне, т.е., выполнить пятилетний план. Любой глупый правитель в прошлом мог потребовать тяжелых жертв у народа ради глупых (в большинстве случаев) войн – разве нам нельзя сделать то же самое ради социалистической реконструкции? Любой глупый диктатор в любом веке мог воспользоваться энтузиазмом народа во благо разрушительной работы – разве нам нельзя сделать то же самое на благо индустриализации и коллективизации нашей страны?

Да, я думаю, что мы сможем выдержать суровое испытание и преодолеть сегодняшние трудности, но это совсем не легко. И я немного боюсь того, что внешний мир может попытаться помешать нашим усилиям в осуществлении пятилетнего плана. А как Вы думаете?

Когда мы встретимся снова и поговорим? Я не знаю. Я только знаю, что хотел бы встретиться с Вами при первой же возможности.

Пишите ли Вы что-нибудь новое? О чем?

С уважением

[И. Майский]

Там же. Д.1141. Л.30-32. Отпуск машинописный.

5

И.М. Майский – Б. Шоу

20 января 1936 г.

Дорогой Шоу,

Накануне Вашего отъезда из Англии позвольте еще раз сказать Вам: «Желаю удачи». Должен признаться, я Вам немного завидую. Я люблю путешествовать и много ездил по Европе и Азии, но, конечно, не так много, как Вы. Когда я вижу, как люди садятся на поезд, корабль или самолет, я испытываю романтическое волнение и, неожиданно, ко мне приходят воспоминания. Так и сейчас, хотя я не вижу, как Вы уезжаете, а только представляю это в своем воображении.

Как хорошо я помню мое первое прибытие в Англию! Это было в октябре 1912 г. Я плыл из Булони⁹ в Фолкстон – молодой человек с очень твердыми убеждениями и с очень слабым представлением о своем будущем. Вы знаете такое правило, что пассажиры 3-го класса по прибытии должны предъявить 5 фунтов стерлингов таможенникам в качестве доказательства своей состоятельности? Когда я прибыл в Фолкстон, весь мой капитал составлял 3 фунта и несколько шиллингов и, конечно, я путешествовал 3-им классом. Таможенники не знали, что со мной делать, и даже предложили вернуться во Францию. Я яростно протестовал и сказал им, что являюсь политическим беженцем, преследуемым царским правительством. Это было пока еще доброе старое либеральное предвоенное время, и таможенники попросили меня представить им доказательство того, что я являюсь политическим беженцем. Я предъявил им справку, которая подтверждала, что я являюсь членом Российской социал-демократической партии, бежавшим из Сибири и разыскиваемым царским правительством. (Справка была подписана Чичериным¹⁰, который являлся тогда секретарем иностранного отдела РСДП, а после революции в течение 10 лет был народным комиссаром по иностранным делам.) Таможенники внимательно изучили мою справку и в конце концов разрешили мне сойти на берег. Так я впервые побывал в Англии, прожив здесь 5 лет, до революции 1917 г.

Ровно 20 лет спустя, в октябре 1932 г., я прибыл в Англию в качестве посла СССР, снова на корабле из Франции, по маршруту Кале¹¹ - Дувр, но теперь уже первым классом. На этот раз мне не задавали никаких вопросов и таможенникам не пришлось думать и советоваться, что со мной делать, разве что, как в наилучшем виде организовать подобающую встречу посла Великой Державы.

В этих двух путешествиях и моем пребывании в Англии присутствовал дух романтики. Но это была не только личная романтика. Это был признак времени – романтика великой революции, которая произошла в период между моими двумя путешествиями к этим берегам.

Простите меня за то, что я утомляю Вас своими воспоминаниями, но эти впечатления очень ярко возникли в моей памяти, когда я представил себе, что скоро Вы будете наблюдать, как крутые серо-желтые утесы на южном побережье Англии медленно исчезают в столь привычном тумане этой земли.

Итак, еще раз: счастливого плавания и большой привет от нас Вам и Вашей жене.

[И. Майский]

Там же. Д.1184. Л.2-3. Отпуск машинописный.

6

И.М. Майский – Б. Шоу

13 ноября 1936 г.

Здесь, как я обещал, подлинный текст Новой Советской Конституции¹², а также брошюра о Советской Конституции, изданная в Лондоне Англо-российской парламентской комиссией¹³.

Примите общую благодарность от нас с женой за Ваше сегодняшнее гостеприимство. Мы превосходно провели время.

Г-ну Джорджу Бернарду Шоу

4 Whitehall Court, S.W. 1.                                                    [И. Майский]                                                        

Там же. Л.6. Отпуск машинописный.

7

Б. Шоу – И.М. Майскому

4, WHITEHALL COURT (130) LONDON, S.W.1.                     16 ноября 1936 г.     

PHONE: WHITEHALL 3160

TELEGRAMS: SOCIALIST, PARL-LONDON

Дорогой Майский,

Спасибо за Конституцию. В ней есть только одна статья, которая является фундаментально и недопустимо неправильной. Это Статья 12¹⁴, в которой Св. Павла заменили на Карла Маркса. По всей вероятности, Сталин не читал мою пьесу «Майор Барбара»¹⁵ и предисловия к ней. Понятие о том, что если человек не будет работать, то можно оставить его голодать, является ультрабуржуазным. В действительности, неработающий человек не остается голодать. Он превращается в бродягу, попрошайку, неимущего. Если вам встретится голодный человек, вы остановитесь не для того, чтобы спросить у него, работает он или нет, вы дадите ему денег, чтобы он купил себе еду. Именно так люди реагируют на голод. Коммунистическое государство не должно терпеть бедность и безработное состояние. Оно не должно оставлять людей голодать ни при каких обстоятельствах. Бедность – христианская добродетель, но для коммунистов это преступление. Капиталистический принцип – хочешь работай, хочешь не работай со всеми вытекающими последствиями безработного существования, а именно, что ты будешь бедным, грязным, оборванным и в конце концов умрешь жалкой смертью от голода, если только не будешь приставать к людям, прося подачки, – этот принцип полностью противоречит коммунистическому кодексу, согласно которому бедность является смертным грехом, а безделье – преступлением, за которое человек после сытного завтрака подлежит ликвидации.

Я предлагаю снять последние тринадцать слов в этой статье. Св. Павел был своего рода гением, но он был сумасшедшим и большим дураком, и все его заповеди заведомо неправильны.

Мне кажется, что в Статье 134¹⁶ не хватает перечня очень важных правящих органов, которые не избираются взрослым населением путем прямого голосования. К их числу относятся Совет национальностей, Совет комиссаров, Президиумы, Верховные суд и Государственная прокуратура. Они обеспечивают равновесие между всесильным кабинетом министров и очень сильной бюрократией и грубой демократией, которая является результатом безграмотного всеобщего голосования.

В Статье 123¹⁷ имеется выражение «непреложный закон». В политике не существует такого понятия как непреложный закон. СССР не должен оперировать догмами.

В Конституции нет запрета на жестокое обращение и применение пыток полицией для получения показаний. Имеется отдельное определение права военнослужащих избирать и быть избранными, но нет ссылки на ограничения свободы, связанной с воинской дисциплиной. Английские военнослужащие практически вынуждены подчиняться насилию над личностью из-за всякого рода вакцинаций и инокуляций. Статья 127¹⁸ гарантирует неприкосновенность личности всем гражданам СССР. По всей вероятности, авторы этой статьи думали только о свободе от ареста. Но в России опасность медицинской тирании намного выше, чем опасность политической тирании, потому что большевики очень ревниво относятся к полицейской власти, но безгранично верят во всемогущество и непогрешимость таких идиотов, как Павлов¹⁹.

В Конституции не упоминается Коминтерн²⁰. Следует ли считать, что ему нет места в Конституции?

Статьи 135 и 136²¹ не несут в себе никакого смысла. В статье 141²² ограничение права любого дурака или сумасшедшего быть избранным по сути сводится лишь к ограничению права быть назначенным на работу в государственных органах. В капиталистическом правительстве, действующем по принципу «лессэ-фэр»²³, понятие о том, что депутату требуется или не требуется квалификация для выполнения государственной работы, не играет никакой роли, поскольку задачей правительства является недопущение вмешательства государства в частное предпринимательство. Но в коммунистическом правительстве неквалифицированные депутаты могут принести огромный вред, и в будущем кандидаты в депутаты почти наверняка будут проходить более-менее строгие проверки на компетентность и знания, но не такие, как современные академические экзамены, которые в большинстве своем являются абсолютно бесполезными. Ведь если, к примеру, Сталину надо будет удалить зуб, он же не пойдет к деревенскому кузнецу.

Хотя в Конституции нет ограничений на право индивидуума быть избранным, в Статье 98²⁴ оговаривается ограничение на состав Советов, которое, по моему мнению, является опасно реакционным. До этого никому не воспрещалось стать членом Совета. Поэтому политически талантливый человек из провинции имел возможности для своего развития. А в Англии местные органы, занятые только мелким бизнесом, не дают таких возможностей. В этой статье следовало бы написать, что решения и распоряжения Советов должны находиться в пределах полномочий, которыми они наделены, но их право на дискуссии, рекомендации и инициативы не ограничено. В противном случае возникнет тенденция к снижению престижа Советов и, соответственно, к снижению их привлекательности для способных людей, которые должны проходить в них «политическую подготовку». Бюрократы, несомненно, всегда будут стараться сократить количество заседаний Советов и всячески принизить их значимость.

В статье 21²⁵ о праве на отделение внешне все хорошо, но если Украина, Грузия или казаки  предпримут попытку отделиться, я почти не сомневаюсь, что это может привести к повторению американской гражданской войны 1861-1865 гг.²⁶

Статья 95²⁷ является более важной, чем может показаться на первый взгляд. С вводом деления на избирательные округа по географическому признаку возникает та же трудность, которая делает смехотворной английскую псевдодемократию. Я имею в виду, что избиратели не знают тех людей, за которых они голосуют или не голосуют. Я на выборах всегда выбираю между  «Труляля» и «Траляля», не зная ничего ни о тех, ни о других. Я воспринимаю это изменение как реакционное. Может быть, старая система создает трудности, о которых я не знаю; если нет, то новые изменения ведут к снижению значимости Советов и повышению значимости бюрократии. Это может быть желательным или нежелательным, но я не уверен, что авторы этой статьи знают заранее, насколько она важна и к каким результатам приведет.

Таковы все мои критические замечания на данный момент. Это и хорошо, что пока что все, так как вряд ли кто-то обрадуется такому длинному посланию.

Искренне Ваш

Дж. Бернард Шоу

Там же. Д.1687. Л.64-66. Авторизованная машинопись с правкой.

8

И.М. Майский – Б. Шоу

18 ноября 1936 г.

Прежде всего, что касается заключительной части Вашего письма, пусть Вас не беспокоит, что оно такое длинное. Я очень рад Вашим замечаниям и, я думаю, Вы отдадите должное нам, большевикам: мы не отвергаем критику, мы приветствуем ее. Более того, мы даже занимаемся самокритикой!

Конечно, я переправлю Ваше письмо в Москву, где, я уверен, его примут к сведению.

Я не стану обсуждать здесь все Ваши замечания, но не могу не напомнить, что, в конце концов, это Конституция не коммунистического государства. Это Конституция Советского Союза на современном этапе его борьбы на пути к коммунистическому обществу, и на этом этапе Советский Союз является социалистическим государством.

Дайте нам, пожалуйста, еще немного времени прежде чем требовать стопроцентного коммунизма в нашей Конституции! И не очень беспокойтесь по поводу нашей безоговорочной веры в медицинских вопросах. Дело в том, что здоровье наших людей улучшается с каждым годом, и это заслуга не только медиков!

Но, довольно! Как я сказал, я направлю Ваши замечания тем, кто отвечает за разработку Конституции. Я знаю, что они тщательно изучат Ваши возражения и предложения. И я уверен, что в ее окончательном виде новая Конституция будет приближена если не ко всем Вашим пожеланиям, то по крайней мере к нуждам современности.

И. Майский

Там же. Д.1184. Л.7. Отпуск машинописный.

Примечания